Ведь сказки-анекдоты о глупцах пользуются большой популярностью не только в Скандинавии. Героями таких сказок, как правило, являются жители какого-нибудь определенного, реально существующего места. В Болгарии это – габровцы (от местечка Габрово), в Карелии – киндасовцы, жители небольшой деревни Киндасово. Киндасово (Киндаз-Рукавица) - это небольшая деревня на берегу р.Шуи в 12 км от Пряжи. Впервые село упоминается в 1496 году.

Киндасовцы, как и вообще карелы, народ веселый и гостеприимный охотно рассказывают о забавных происшествиях, якобы случившихся с их предками, но обязательно добавляют при этом: «Было это очень давно, еще нашим прадедам рассказывали их деды и отцы».

 

        Издавна известны происшествия, записанные и опубликованные Николаем Лесковым в «Докладе о поездке в Олонецкую губернию летом 1892 г.» // Живая старина. 1893. - Вып. 3. - С. 432 – 436. Орфография сохранена.

 

«...Почему-то жители этой деревни служатъ предметом постоянных насмешек соседей-кореляков; о них ходит много всяких анекдотов, напоминающих отчасти пошехонские рассказы. Был, разсказывают, один киндасовец на охоте; приходит домой и говоритъ своим семейным, что в «куопе» — яме, куда на зиму кладутъ репу, видел сто зайцев

 — «Полно врать, замечают ему родственники, откуда взялось такое множество зайцев...?»

— Ну не сто, так 50 да все таки было...

- «А откуда 50-то, да еще и в «куопе?»

— Ну, не 50 — так десят хоть было...»

— «Ну да и то очень сомнительно»...

— Ну, если не десять, так один хоть да был...

— «Да был ли хоть один-то...?»

— Так что-же тогда шуршало в яме?...»

 

А если освоить книгу

Kaskuja. Были-небылицы: Сказки-анекдоты на карельском и русском языках/ Сост. и перев. А.С. Степанова. – Петрозаводск: Карелия, 2004. – 96 с.

в том пропадают всяческие сомнения. Посудите сами.

 

Когда я рассказывал эти сказки, мне подарили ледяного коня, гороховую плеть, седло из репы, узорчатые рукавицы и серебряную ложку. Поехал я к себе домой, а у соседей баня горит. Мой конь тут и растаял. Стал я пожар тушить, гороховую плеть куры расклевали, седло из репы овцы съели, узорчатые рукавицы в огне сгорели.

Устал я на пожаре, пошел в избу, стал загусту есть. А загуста была такая крутая, что моя серебряная ложка в ней сломалась.

Так и остался я ни с чем.

Вот, собственно, и все сказки.

 

С палатей - в порты

Ходил парень до вечера, приглядывался, присматривался. Решил заночевать. Зашел в дом, его угостили, спать уложили. Утром просыпается от шума и крика. Что случилось? Смотрит - хозяин стоит посреди поля без портов и плачет.

- Чего ты, хозяин, горюешь? - спрашивает гость.

- Да вот купил себе на беду порты, а попасть в них никак не могу, уж сколько раз прыгал, устал. (Порты-то тогда еще мало кто носил, ходили в длинных рубахах.)

- Как ты прыгаешь?

- А вот посмотри.

Поднялся мужик на полати, жена встала внизу, порты держит. Мужик как прыгнет - мимо. Опять давай плакать и жену ругать. Парень взял порты, показал, как их надевают.

Обрадовался мужик: - А мы, братец, и не знали, что их так легко можно одеть! Другой раз до полудня бьешься, пока порты оденешь. Спасибо тебе, выручил из такой беды!

Парень пошел своей дорогой и долго еще смеялся, вспоминая добрых киндасовцев.

 

Дорогие шкуры

Дело было зимой. Пошел киндасовский мужик в Пряжу в гости. Наказывают ему другие, чтобы заодно узнал, что делают в Пряже. (Каждый раз идти узнавать стыдно. Смеются в Пряже.)

Приходит мужик в Пряжу, а там у одного хозяина лошадь подохла, шкуру снимает. Киндасовец говорит: - Бог в помощь труженику!

- В самый раз была бы помощь, - отвечает тот.

Гость спрашивает, не может утерпеть: - Что это, - говорит, - ты зимой, в самый извоз, коня зарезал?

- Нынче, - отвечает то, - лошадиные шкуры в Петрозаводске в большой цене. За одну шкуру можно на десять лошадей денег выручить. У нас почти все лошадей зарезали.

Мужик скорей побежал домой (гостить некогда!). Пришел домой, свою лошадь зарезал, шкуру снимает, некогда и другим сказать. Пришли мужики со всей деревни.

- Что ты там видел? - спрашивают.

- В Пряже, - говорит, - лошадей режут, шкуры в Петрозаводске дорого ценятся. Вот я зарезал свою лошадь, съезжу, продам шкуру, выручу не на одну лошадь!

Мужики разбежались по домам, всех лошадей зарезали. Настала весна, а в деревне ни одной лошади, пахать не на чем...

В ту весну на коровах пахали.

 

Как овес сеяли

Как-то весной случилась с киндасовцами такая история.

Отправили они в Пряжу одного человека узнать, что теперь делают пряжинцы.

Приходит он в Пряжу, а там мужик решил на насте провеять семенной овес, очистить его от мякины и мусора. Киндасовец спрашивает: - Ты что, уже овес сеешь?

А пряжинский мужик ему отвечает: - Спрашиваешь, у нас уже все посеяли, мало у кого осталось непосеяно.

- Не рано ли?

Нет, не рано.  Летом зато урожай соберем пораньше.

Мужик повернул обратно, прибежал домой и говорит своим, что пряжинские мужики же овес посеяли.

Давай и они сеять овес на снегу, да еще стараются, кто быстрее все посеет.

Посеяли они весь овес, семян ни у кого не осталось. А как снег сошел, так и семена все смыло. Ни семян, ни урожая! Хватили они голода в тот год!

И все из-за своей простоты.

 

Крылья из бересты

Собрались киндасовские мужики как-то вместе к толкуют:

- Как теперь узнать, что делают в Пряже?

Оказался один из них толковый мужик и говорит:

- Вот что, мужики, давайте-ка кого-нибудь поднимем на ту высокую ель, вот там, на горке! Вот и узнаем, что в Пряже делают.

Нашелся в артели смельчак, согласился. А ель-то снизу гладкая, ровная, без единого сучка, без выступа. Давай мужики все вместе его поднимать - кто колом, кто палкой, кто чем его подпихнет. Дотянулся он до сучьев и вскарабкался на самую верхушку, а она тонкая, из стороны в сторону раскачивается, вот-вот обломится. Снизу спрашивают:

- Видно ли Пряжу?

Отвечает:

- Пряжу-то видать, а нот что делают - не вижу.

- Ах ты, неладная, что же мы теперь придумаем? И придумали:

стали крылья из бересты ладить, чтобы можно было взлететь вверх. Спустился мужик вниз, и привязали крылья ему, будто птице, и говорят:

- Как долезешь до самой верхушки, подпрыгни, чтобы взлететь, может, что-нибудь и увидишь.

Так он и сделал, да как, братец ты мои, рухнет вниз, и прямо об пень, да так, что и зубы все выбило рот не закрыть. Другие смотрят на него и говорят:

- Гляди, мошенник, узнал и улыбается, а сам и сказать не хочет.

Они его по уху, по-другому - почему молчит, чего не говорит?»

Мужик еле жив остался, не скоро очухался после такого полета.

 

Поездка в Питер

Зимой собрались киндасовские мужики артелью, решили съездить в Питер за товарами. Решили и поехали. Целый день едут, с утра до вечера. Вечером попали в деревню, заехали на постоялый двор, чтобы переночевать. Говорят между собой: - Сани надо повернуть оглоблями вперед, в сторону Питера, чтобы утром не гадать куда ехать!

Так и сделали. А деревенский парень услышал этот разговор и вздумал подшутить над проезжими. Как только они заснули, парень повернул все сани оглоблями назад, в сторону дома.

Запрягли мужики утром лошадей и поехали в Питер. Едут, проезжают мимо деревушки. Один говорит: - Да вроде мы эту деревню уже вчера проезжали?

- Ты мало по свету ездил, потому и говоришь так. Деревень-то одинаковых много, - отвечает другой.

Проехали деревню, другую, к своей подъезжают. Вот и мост через Шую. Один мужик опять говорит: - Это, - говорит, - вроде как наш мост, уж очень похож.

- Мост на мост бывает похож, не один наш мост на свете, - возражают ему.

Въезжают в деревню. Уже и другие засомневались: - Очень уж эта деревня на нашу деревню смахивает. Вот дом, - один говорит, - стоит, точно как мой! Это наша деревня!

А самые упрямые не сдаются: - Много таких деревень на свете, - говорят, - и дома есть одинаковые!

- Да вон на берегу баба белье стирает, как две капли воды на мою жену похожа!

- Много на свете и баб одинаковых!

Знай едут.

А баба услышала их речи да как закричит на них: - Ох вы непутевые, ох вы дурни этакие, что ж это вы обратно возвращаетесь, да еще мимо деревни вздумали проехать!

Так они в этот раз в Питер и не попали.

 

Толокно в проруби

Вот собрались киндасовские мужики в город толокно продавать. Дело зимой тоже было. Приготовили они все к отъезду, и в одно погожее утро двинулись в путь на пятнадцати подводах. Едут, едут, уже проголодались. Один и говорит:

- Надо бы поесть. Давайте-ка братцы, что-нибудь придумаем! (А едут они как раз по озеру.)

Другой говорит: - Толокно у нас есть, озеро рядом. Замешаем толокно в проруби.

- Давайте, братцы, замешаем, не ехать же голодными.

Высыпали мешок толокна в прорубь, мешают палкой, а толокно не густеет, все жидко. Видно, мало высыпали. Высыпали еще мешок в прорубь - опять жидко. Они третий мешок, четвертый - ничего. Так они мешок за мешком ссыпают в прорубь, а толокно не получается. В чем дело? Уж разозлились мужики. Один из них и говорит: - Пойду-ка я разведаю, куда все толокно подевалось!

Нырнул в прорубь и прямо ко дну. А другие ждут, вокруг проруби стоят. Ждут-ждут, а его все не слышно и не видно. Говорят: - Вишь, мошенник, ушел и хочет все толокно один съесть.

- Я тоже пойду посмотрю! - сказал один и - в прорубь. Нырнул, только пузырьки со дна поднимаются. И опять никто не возвращается. Еще один - туда же. Так по одному и попрыгали в прорубь…

А лошади с пустыми возами вернулись домой. Без толокна и без хозяев...

 

Новая лодка

Стали киндасовцы лодку шить. Лето близится, рыбу ловить лодка нужна. Мастерят ее в сарае. Вот и готова лодка, давай испытывать, сколько человек она выдержит.

Сели десять человек - выдерживает, двадцать - выдержала. Девяносто человек - тоже выдержала. Девяносто девять человек забралось в лодку - всех выдержала! Пришел еще один мужик, сотый - на сарае балки не выдержали, переломились, все полетели вниз.

Говорят: - Эта лодка может вынести девяносто девять человек, не больше.

Спустили весной лодку на воду, все мужики, сколько их было в деревне, прыгнули в нее разом. Лодка хлебнула воды бортом, потом другим и пошла ко дну. Плавать мало кто умел, не все из воды выбрались...

 

Упрямая береза

Росла на берегу Шуи большая и толстая береза. Посмотрели как-то на нее киндасовцы и решили, что березу можно в дело пустить. Нечего ей без пользы расти.

- Из этой березы, - говорят, - можно всякого инструменту наделать, из нее сколько захочешь поделок выйдет. И седла, - говорят, - можно сделать, из сучьев - топорища, из маленьких сучьев, из отростков, - черенки для шильев. Да мало ли чего, - говорят, - и выйдет из нее, такая это береза!

Ну что ж, раз так, взялись мужики за дело - стали березу рубить. Рубили-рубили, никак свалить не могут.

Рассуждают: - Надо залезть на березу и взяться за верхушку, Все, - говорят, - если поднимемся, тогда и свалим.

Поднялись они, братец ты мой, на березу, а береза та с наклоном в сторону реки Шуи, да снизу подрублена. Как переломилась - и прямо в воду, в Шую. Мужики все в реку. А один еще остался на берегу, на пригорке, смотрит и говорит: - Вон у Федьки только полы мелькают, видно, - говорит, - в город поплыл, кофе пить.

Опять - кто выбрался из воды, а кто там остался.

Где седьмой?

Отправились киндасовские мужики в лес. Собралось их семь человек. Ходили по лесу, ходили, сели отдохнуть. Говорит один: - Вся ли хоть артель у нас тут? Не потерять бы кого...

Стали считать. Считали, считали, одного недостает. Много раз пересчитывали, все по очереди - нет одного. Шестерых насчитали, седьмого нет. Пригорюнились. Где искать - не знают.

Видят, идет человек (а это был пряжинский мужик). Они к нему: - Ох, братец, - говорят, - не встретил ли ты в лесу кого? У нас из артели один потерялся.

- Нет, не встречал. А много ли вас было?

- Было семеро, а теперь вот шесть.

Пряжинский мужик говорит: - Ложитесь-ка вы все на землю, я, - говорит, - поищу вашего человека.

Хорошо. Легли, ждут. А он вырезал здоровый - в палец толщиной - рябиновый прут, ударил этим прутом одного по спине и говорит: - Вот один!

Второго ударил: - Два!

Третьего ударил: - Три!

Четвертого ударил: - Четыре!

Пятого ударил: - Пять!

Шестого ударил: - Шесть!

Седьмого ударил: - Вот, - говорит, - и семь, все ваши тут, на месте!

Поднялись все с земли, благодарят: - Спасибо, братец, спасибо, - говорят, - выручил ты нас из беды!

 

Покупка ружья

Идут несколько киндасовцев по лесу, встречают охотника с ружьем. Говорят ему:

- Чего это ты ходишь здесь?

- Вот, - говорит, - пришел на охоту.

- А что это у тебя за штука такая на плече?

- Это ружье. Из него я стреляю птиц н зверей.

- Продай ты, братец, - говорят, - нам это ружье.

- Ладно, - говорит, - продам.

- А много ли возьмешь за него?

- Три рубля.

- Дадим, братец, по три рубля!

Они все дают ему по три рубля. Увидели пороховницы.

- А это что за штуки? - спрашивают.

- Это пороховницы.

- Пороховницы? Много ли надо заплатить?

- Рубль.

Дают все по рублю. Купили. Что делать дальше, не знают.

- Как же его теперь, - говорят, - заправляют и как из него стреляют?

- Заправляют его так: эту мерку насыпьте пороху, другую - дроби. А потом нажмите на курок и стреляйте.

Они все по мерке ссыпали пороху, по второй мерке дроби - ствол полный набили. Последняя, седьмая мерка уже не вошла - ствол переполнен.

- Теперь, - говорят, - надо выстрелить!

Все встали вокруг ружья, кто поставил руку на курок, кто за ствол ухватился. А одному места не хватило, рука не поместилась:

- А я спереди в дырочку погляжу, - говорит, - как будет вылетать!

Как нажали на курок - ружье вдребезги, всех разбросало в разные стороны, оглушило. Но ничего, немного погодя очухались, начали вставать. А тот, который в дырочку смотрел, лежит на земле (убитый), осклабился...

- Ишь, - говорят, - еще и смеется! Мы себя не помним от страха, а ему смешно!";

 

На воде без воды

Однажды, жарким летним днем два мужика из деревни Киндасово собрались на рыбалку. Сели они на плот, доплыли до середины озера и закинули удочки. Сидят, удят. Пот градом бежит - жарко. Захотели они пить - мочи нет.

Один говорит: - Пить хочу!

Другой отвечает: - А воды-то мы с собой не взяли.

Сидят, удят. Уже и удить стало невмоготу. Плеснет рыбка по воде - так они только губы облизывают сухим языком.

- Попить бы, - говорит первый.

- Потерпи, воду-то мы забыли взять.

Уж так пить хотят, что удить не могут, сил нет, легли на плот, лежат. Один еще говорит что-то, а второй и сказать ничего не может, все во рту пересохло, язык не ворочается.

Ты, - говорит, - еще говоришь, а я говорить не могу!

Так пить хотят.

-Теперь и рыбы не надо, только бы воды глоток испить!

А другой мычит что-то в ответ, не разобрать.

Лежат распластавшись на плоту, полы кафтанов намокли, а они и не чувствуют. И грести не могут. Поднялся небольшой ветерок, воду рябит, плот потихоньку к берегу гонит. Прибило плот к берегу, а они все лежат, не встают. Идет прохожий, подходит к ним, удивляется: что за чудо, два здоровых мужика лежат на плоту и не двигаются?

- Что вы тут лежите? - спрашивает.

- А пить, - говорят, - хотим до смерти, не можем с места сдвинуться!

- Так что же вы не пьете, раз на плоту лежите?

- А воду дома забыли!

- Да наклоните вы свои головы вниз, в озеро, да пейте, горемыки, досыта!

Стали они пить, ожили.

 

Дом без окон

Было в Киндасове четыре брата. Жили-были. Построили они дом. Хороший дом, большой. Только вот темно в доме, света нет. И не поймут, в чем дело. Толкуют меж собой:

- Темно! Надо пригласить всех деревенских, чтобы свету наносили в дом.

На второй день собрались мужики и бабы, захватили мешки, пологи и взялись за работу. На улице набирают свет, несут в избу, а там забирают темноту и выносят на улицу. Бегают туда-сюда, шум-гам подняли. А свет в избе не появляется. Случился тут прохожий, смотрит и не поймет, что это люди делают. Спрашивает:

- Что у вас тут стряслось?

- Построили избу, а света в избе нет, вот и носим всем миром.

- Дайте-ка мне, - говорит, - топор. Сейчас будет светло!

Взял топор, прорезал в стене отверстие, сделал окно, и свет появился. Прохожий пошел своей дорогой, а мужики радуются, что все так хорошо обошлось, и решили впустить в дом еще больше света. Давай все рубить по окну. Рубили, рубили. Чем больше рубят, тем больше света. Один и говорит:

- А давайте сделаем окно во всю стену, будет совсем светло!

Стали опять рубить, бревно за бревном. Не спели они закончить работу, как дом рухнул. Еле выскочили сами. И дома жалко:

- Эх, мы горемычные, хороший дом пропал.

Да недолго они горевали и тужили, построили новый дом, - уже с окнами.

 

Серп-колдун

В прежние стародавние времена во многих деревнях жать еще не умели, рожь руками выдергивали с корнем. Вот так и в Киндасове работали в страду.

Однажды в жаркий полдень разошлись все отдыхать, попрятались в тени. На поле никого не осталось. Шел мимо прохожий, остановился, увидел выдерганную с корнем рожь. А у него с собой был серп. Взял он серп, сжал сноп, воткнул в него серп и ушел.

Приходят под вечер на поле, смотрят - что-то там произошло. Какой-то непонятный предмет в снопу, и рожь срезана так ровно, красиво.

- Смотрите-ка, что это за крюк, это он срезал рожь? - сказала одна баба. Взяла она серп, стала жать - понравилось. Хорошо! Не успела и на сноп сжать, как порезала руку. Бросила она серп.

Все заохали, запричитали:

- Ведь это же колдун, его нельзя трогать!

Стали думать, что теперь делать с этим колдуном. Думали-думали и решили:

- Утопить его надо, иначе от него не избавиться!

Обрадовались все, собрались топить. Да как его до воды донести, ведь он может опять кого-нибудь поранить? Но выход нашелся. Принесли веревку, привязали серп и поволокли к берегу. Тащат все вместе, а колдун упирается , не хочет в воду: то за кочку зацепится, то за кустик. Еле дотащили. На берегу нашли большой камень, привязали к другому концу веревки, и все это взвалили в лодку. Поехали впятером, заехали на середину реки, чтобы сбросить колдуна. Заспорили, что сбросить первым, колдуна или камень. Одни говорят:

- Надо сбросить колдуна!

- Нет, сначала сбросим камень!

Впятером подкатили камень к борту лодки, сбросили его в воду. Веревка за ним, а серп возьми и зацепись за край. Лодка перевернулась, и все мужики упали в воду.

- Ведь правду сказали, что это колдун. И нас хочет утопить!

Долго барахтались в реке, еле-еле выбрались на берег.

 

Как лошадь запрягали

Проходил как-то мимо Киндасова парень. Много он походил по белу свету, много повидал, и удивить его чем-либо было трудно. Рано утречком идет ом околицей, слышит - в одном сарае шум. Заглянул - а там два мужика лошадь плетью хлещут.

- За что это вы лошадь с утра раннего бьете? - спрашивает он.

- Да вот запрягаем ее, а она никак не хочет одевать хомут и дугу.

Глянул парень, а вся упряжь - и хомут, и дуга - висит на стене, на гвоздике. Взял он упряжь, запряг лошадь и говорит:

- Езжайте, куда вам угодно.

Мужики обрадовались, как только не благодарили его. Парень подивился, пошел дальше по улице: посмотреть, что за чудная деревня такая.";

 

За маслом в амбар

Идет парень по деревне, видит - люди бегают из амбара да в избу, с ложками в руках.

- Чего это вы бегаете?

- Ой, не говори, - отвечают, - сварили кашу, а масло забыли в амбаре. Вот теперь и бегаем с ложкой каши в амбар, а оттуда опять к столу.

Пошел парень, принес из амбара масло, поставил на стол. Мужики давай благодарить – избавил от беготни!";

 

Зеркальце

Жили-были в Киндасово молодые, с отцом да с матерью. Поехал молодой муж в город. Купил он там маленькое зеркальце. Вернулся домой, положил зеркальце на окно, а никому не показал его. Жена стала прибирать и увидела зеркальце. Посмотрела, а в нем видит такую молодую, красивую, хорошенькую! Она давай плакать!

- Ой, - говорит, - теперь нашел муж такую хорошенькую да красивую, выгонит он меня, не будет со мной жить.

Заходит в избу свекровь:

- Чего это ты, невестка, плачешь?

- Вот посмотри-ка, - говорит, - в город отправили сына, так теперь он меня выгонит, нашел такую хорошенькую да красивую, так уж со мной-то жить не будет!

Посмотрела свекровь:

- Ой, невестушка, - говорит, - какая же она хорошенькая да красивая? А-вой-вой, что это он теперь надумал, такую некрасивую, - говорит, - да старую привез!

Обе плачут. Заходит старик в избу, отец парня.

- Чего плачем? Отправил сына в город, так погляди, какую он, - говорит, - старуху нашел!

Поглядел и он в зеркальце - а там старик, старый, с бородой!

Уже втроем плачут. Приходит сын домой.

- Чего это вы все трое плачете?

- Вот так и так, нашла невестка эту штучку.

Взял парень зеркало и говорит жене:

- Посмотри-ка в это зеркальце! Не ты ли это сама?

- Не знаю, сама я это или кто другой, - говорит, - я ведь себя не вижу!

- Не видишь себя, так вот это ты, - говорит, - зеркальце показывает тебя.

Молодуха обрадовалась, что она такая молодая, красивая да хорошенькая - себя увидела.

- Мама, подойди-ка теперь ты сюда, посмотри, - говорит, - не ты ли это сама, не твои ли это морщинки?

- Да вроде и мои, сынок, морщинки-то, да вроде это и я:

- Подойди-ка, отец, посмотри теперь на себя. Ты ли это?

- Да вроде, сынок, это я, вроде я.

Все обрадовались, что сами себя увидели. Теперь живут дружно и в зеркальце на себя любуются!

 

Прорицатель

Пришел в Киндасово мужик из Пряжи. Подошел к Шуе, а моста в то время еще не было. Он и кричит с того берега: - Эй ты, нож в тесте! Перевези через реку!

А киндасовцы никогда нож не вытирали после того, как хлеб резали, а хлеб-то у них зачастую сырой бывал, не пропеченый. Вынул киндасовский мужик нож из ножен, смотрит - и впрямь нож в тесте. Ну, думает, наверное, это прорицатель, а может, и сам бог. И говорит: - Перевезу, если отгадаешь сколько у меня коров? Вторую тебе отдам.

- Две, - отвечает путник.

- Отгадал. А сколько у меня лощадей? Жеребенка отдам, коли отгадаешь!

- Лошадь и жеребенок!

 

Делать нечего, перевез он его, привел домой. А жене говорит: - Это прорицатель, а может сам бог, все знает наперед. Истопи баню, угости получше, а потом я спрошу, долго ли еще жить буду.

Жена баню истопила, пирогов напекла. Угощают прорицателя. Хозяин спрашивает: - Скажи мне братец, когда я помру?

- Утром скажу, натощак, - отвечает гость.

Спать его уложили. Утром он и говорит хозяину: - Вот теперь скажу: поедешь ты за сеном, наложишь большой воз, станешь перевязывать его веревками, веревка лопнет - вот тут ты и помрешь.

И ушел гость. А хозяин задумался: как же теперь быть? Ведь скоро зима, надо сено вывозить, а вдруг веревка лопнет? Отправляет он по первопутку жену за сеном. Жена съездила, ничего, веревка цела, привезла воз сена.

А зимой пришлось ехать самому. Делать нечего. Наложил воз, завязывает его осторожненько. Стал затягивать веревку потуже, забыл о предсказании, со всей силы дернул - веревка лопнула! Свалился он на воз, смотрит вверх и не шелохнется: "Теперь я помер!"

Лежит час, два. Уже стемнело, звезды высыпали на небе, холодно. Откуда ни возьмись, появились волки, напали на лошадь. Думает: "Вот уж был бы жив, я бы всех вас перебил, не дал бы свою лошадь вам на съедение".

Волки лошадь съели и а лес убежали. А он лежит всю ночь, проголодался, коченеть от холода начал. "Надо попытаться встать! Может быть, и мертвые могут ходить?" - думает.

Встал и пошел домой. Приходит домой, говорит жене: - Я ведь теперь мертвый. Веревка у меня лопнула, и душа тут же вылетела.

И лег на лавку. А жена думает: неужто и вправду он мертвый? Пошла к соседу, рассказала ему все.

- Вы что, - говорит сосед, - в уме ли, ведь мертвые не ходят!

Пошел сам посмотреть - а мужик-то и вправду жив!

- А где твоя лошадь? - спрашивает его.

Рассказал мужик обо всем соседу.

- Вот уж как, - говорит, - мне лошадь было жалко! Такая была лошадь хорошая!

Говорит ему сосед: - Жив ты, жив, и душа твоя не улетела. Прорицатель-то подшутил над тобой, это ведь был из Пряжи мужик, а пряжинские мужики все такие, шутники и обманщики. Никогда больше им не верь!

С тех пор киндасовцы потеряли веру в пряжинских мужиков, стали жить по-своему и зажили лучше прежнего.

 

Была ли голова?

Объявился в киндасовских лесах медведь. Летом покоя от него нет скотине. Решили киндасовцы поймать медведя зимой, когда он в берлогу заляжет.

Как решили, так и сделали. Пошли зимой на охоту, без ружья, с топорами. Ходили, ходили по лесу и набрели на берлогу. Стали думать, как медведя из берлоги выгнать. Думали, думали, один и говорит: А вот мы, - говорит, - так сделаем: один из нас влезет в берлогу, схватит медведя, а мы ему к ноге привяжем веревку и вытащим вместе с медведем.

Вызвался один, говорит: - Я пойду, только как схвачу медведя, так дерну ногой, тогда вы меня и тяните.

Влез мужик в берлогу, вцепился в медведя. А медведь как взревет, схватил мужика и оторвал ему голову. Тот ногами и задрыгал. Мужики видят - готово дело, надо тянуть. Вытянули - мужик один, без медведя. Спрашивают у него: - Где медведь? Ты почему его не вытащил?

Молчит мужик. Посмотрели получше, а у него головы нет. Стали думать, была ли у него вообще голова или ее никогда и не было. Вспоминали, вспоминали, да так никто и не мог вспомнить. Пошли в деревню, к жене мужика, может она знает. Пришли, растолковали ей. А она и говорит: - Не помню, милые, была ли голова, а вот как утром за столом сидел и кашу ел, борода тряслась!